Советские спорткары. ГАЗ А Спорт, ЦАКС, ГЛ1.

"Последнее сентябрьское утро 1937 года выдалось в Киеве теплым и безветренным. Красные стяги на флагштоках за дощатой трибуной, построенной накануне у обочины Житомирского шоссе, а ночью убранной энергичными лозунгами и еловыми ветками, безжизненно повисли.

...Советский автомотоспорт должен стать массовым! Все должны уметь управлять мотоциклом и автомобилем, чтобы в нужный момент суметь использовать это незаменимое боевое оружие и бить врага на его же территории!

Первый Герой Советского Союза полковник Анатолий Ляпидевский победно вскидывает правую руку. Громовое "ура" проносится над рядами выстроившихся перед трибуной участников первенства СССР по мотоспорту, немногочисленных зрителей, и под мощные аккорды "Интернационала" прямо с ярко-голубого неба на двух парашютах спускаются букеты цветов и приветственный вымпел..."

Что и говорить - всего пару лет назад автомотоспорт считался буржуазной заразой, а сегодня, 3 марта 1937 года, летчик Ляпидовский, только что получивший звезду героя Советского Союза за спасение челюскинцев, призывает молодежь сесть за руль автомобиля или мотоцикла, недвусмысленно давая понять, что это - кратчайший путь подготовки будущих механиков танков и военных водителей. Автомотоспортом в мгновение ока "заболела" вся страна. Как грибы после дождя возникали автомобильные клубы не только в городах, но даже и селах!

Между тем советский автоспорт находился в плачевном состоянии. Конечно, не было заводских спортивных автомобилей (Даймлер-Бенц еще с 1920х годов серийно выпускал спорт-купе, не отстали в этом вопросе и американцы - Chrysler и Cadillac). А кроме того, весь опыт создания автомобилей с повышенными динамическими характеристиками ограничивался ГАЗ-А-Аэро инженера А.О. Никитина, и даже этот автомобиль преследовал большей частью научные цели.

Все производство спортивных автомобилей сводилась к единичным образцам спортсменов-любителей, собранных в кустарных условиях буквально на коленке. Вся работа по подготовке автомобилей к соревнованиям сводилась к изготовлению обтекаемого кузова без крыльев на базе ГАЗ-А или ГАЗ-М1, умеренная форсировка двигателя, иногда - установка коротких выхлопных труб и нескольких карбюраторов.

Таким путем пошел и 57-летний ленинградский водитель Ленсовета Антон Гирель. В качестве донора он выбрал "народный" автомобиль тех лет - ГАЗ-А, серийно выпускавшийся с 1932 по 1936 год. Он удлинил базу автомобиля на 300 мм и изготовил обтекаемый кузов без выступающих частей (крыльев, фар и т.д.), уменьшив массу автомобиля до 950 кг. На хвосте автомобиля красовался киль, наподобие того, что были на рекордных "синих птицах" Малькольма Кэмпбелла, чуть ли не ежедневно ставивших новые рекорды скорости.

Двигатель ГАЗ-А, как безнадежно устаревший и не имеющих практически никаких перспектив для увеличения мощности, А. Гирель отмел сразу, установив на свой автомобиль четырехцилиндровый рядный силовой агрегат ГАЗ-М1, бывший, кстати, копией двигателя Ford-BB, тоже не первой свежести. Оставив объем двигателя неизменным (3282 см. куб.), конструктор увеличил степень сжатия до 5,5 единиц, установил два карбюратора и прямоточную выхлопную систему - четыре короткие выхлопные трубы, повысив мощность двигателя до 55 л.с. при 2800 об./мин. Цифра смешная, если учесть что в Европе давно существовали аппараты мощностью более 100 л.с. Но для кустарно собранного мотора - отличный показатель! Правда, горько становится, если вспомнить что такой же мощностью обладал двигатель Руссо-Балта С24/55, победившего в ралли Монако в 1912 году.

На ходовых испытаниях в июле 1937 года ГАЗ-А-Спорт с трехступенчатой коробкой передач и уменьшенным передаточным числом показал скорость в 127,6 км/ч. Напомню, что последний рекорд скорости в царской России составлял примерно 142,5 км/ч.

И вот, 30-го сентября 1937 года на Житомирском шоссе под Киевом сошлись четыре (!) отечественных суперкара: ГАЗ-А Гиреля, ГАЗ-ЦАКС Цыпулина, ГАЗ-А Жарова и ГАЗ-А Клещева. Речи героев-летчиков, "ура" и так далее, и вот - начались гонки, в результате которых, кстати, родились рекордные заезды СССР на километр с ходу. ГАЗ-А-Спорт Гиреля показал скорость в 129 км/ч, не достав до рекорда 24-летней давности более 10 км/ч. Но старые рекорды в те времена не считались. Другая страна - другой спорт, и за А.И. Гирелем был официально зарегистрирован всесоюзный рекорд скорости.


ГАЗ-ЦАКС

Итак, на дворе 1937 год. Тот самый 1937 - репрессии, "дело врачей" и так далее. Партия недвусмысленно дала понять, что автомотоспорт нам, все же, нужен, что сегодня ты сидишь за рулем спортивного автомобиля, а завтра - за рычагами танка. Впрочем, все прекрасно понимали, что опыт полученный за рулем самодельного "спорт-кара" в заездах на скорость по прямой явно недостаточен. И раздается новый призыв: "Конструкторы должны подумать о советских "синих птицах", которые будут бить мировые рекорды", - писала "Правда". Нет, это сегодня на такие строки можно плюнуть и растереть, но 1937 год - совсем другое дело. Для конструкторов и инженеров всех мастей эти строчки стали приказом, руководством к действию, иначе... план по "врагам народа" еще никто не отменял.

Кроме прочих "тюнингеров" были и такие люди, кто прекрасно понимал - этот приказ, в первую очередь, относится к ним. Владимир Иванович Ципулин входил как раз в число этих немногочисленных "счастливчиков". Создатель первого отечественного автомобиля АМО-Ф15, человек, получивший в 1910 году одним из первых в России звание инженера-автомобилиста не смог бы остаться в стороне, даже если бы очень захотел. В 1937 году Ципулину было уже 55 лет, и он принимал участие практически во всех более-менее значимых разработках колесной техники как в Российской Империи, так и в молодой республике.

Инженер побывал на многих зарубежных заводах, в 1914 году принимал участие в проектировании и строительстве завода Николаевых. В 1916 г., будучи откомандирован в распоряжение Главного Военно-инженерного управления, был техническим руководителем военными авторемонтными мастерскими в Одессе, а в 1917 г. - Государственным авторемонтным заводом в Родниках Ивановской губернии. В октябре 1917 года его происхождение (отец был богатым пароходным подрядчиком) едва не поставило крест на всей карьере, но уникальный опыт позволил продолжить заниматься любимым делом в родной стране.

Владимир Иванович успел побывать на руководящих постах крупнейших и известнейших автомобильных заводах страны: с 1919 года - московский военный автозавод "Спартак" (бывшая экипажная и автомобильная фабрика П.П. Ильина, создателя автомобиля Ля Блюир - Ильин), с марта 1920 года - технический руководитель завода АМО, с января 1921 года - его управляющий. С 1922 года - заведующим производственным отделом бывшего Руссо-Балтийского Вагонного Завода (после революции - 1-ый Броне-Танково-Автомобильный Завод), эвакуированного в годы Первой Мировой Войны в подмосковные Фили.

В конце 1929 года состоялась его вторая командировка заграницу, теперь в США - мирового лидера в области автомобильной промышленности. С 1933 года работал в Научном автотракторном институте (НАТИ) (позже - НАМИ).

Без лишних слов понятно, что В.И. Ципулин не мог, подобно Антону Гирелю, просто взять шасси ГАЗ-А, одеть его в обтекаемый кокон и установить двигатель ГАЗ-М1. Работа Ципулина - это уже не просто самоделка, а первая попытка создать серьезный спортивный автомобиль - дешевый, доступный и по возможности быстрый.

Выбор донора не был оригинальным - все тот же ГАЗ-А, модель 1932 года. Но шасси подверглось основательной переработке. Рама в задней части была заметно выгнута вверх для уменьшения общей высоты кузова. Задняя подвеска осталась без изменений - на поперечной полуэллиптической рессоре, но передняя - ужа на четырех продольных четверть-эллиптических рессорах. Плюс - гидравлические амортизаторы ГАЗ-М1 на всех четырех колесах. В связи с изменением высоты кузова рулевая колонка получила больший наклон, нежели на серийном ГАЗ-А. Открытый двухместный обтекаемый кузов, выполненный из стальных листов на деревянном каркасе, был более эргономичным и эстетичным, нежели кузов ГАЗа Гиреля. Ципулин не понаслышке был знаком с работой А.О. Никитина, и днище автомобиля получило обтекаемый поддон. Бензобак расположился за сидением водителя.

Рядный четырехцилинровый силовой агрегат объемом 3285 см. куб. был позаимствован у ГАЗ-М1, но с экспериментальной алюминиевой головой блока цилиндров и увеличенной до 6,0 степенью сжатия. Дореволюционные рекорды, наконец, сдались - мощность этого мотора составляла уже 60 л.с. при 3100 об./мин. С редуктором заднего моста с передаточным числом 2,9, трехступенчатой коробкой передач все от того же ГАЗ-М1, расчетная скорость ГАЗ-ЦАКС составляла 135 км/ч.

Габариты автомобиля Ципулина несколько отличались от ГАЗа Гиреля: длина - 4200 мм, ширина - 1670 мм, высота - 1200 мм; база 2930 мм; размер шин - 28X4,75", вес - на 50 кг меньше - 900 кг. Для перегонов машину к местам проведения соревнований были предусмотрены съемные фары.

Поскольку Владимир Иванович строил автомобиль под эгидой Московского Центрального Автомобильного Клуба Спорта, то болид получил название ГАЗ-ЦАКС (иногда в печати можно встретить ГАЗ-ЦАМК или ГАЗ-ЦАМКС). Управлял болидом известный в те годы испытатель танков Виктор Кульчицкий. Он слыл человеком отважным, но наилучший результат, который ему удалось достичь на ГАЗ-ЦАКС - 131,1 км/ч. Дальше мотор почему-то работал с перебоями. 30ого сентября 1937 года на Житомирском шоссе ЦАКС пропусти вперед даже автомобили Жарова и Клещева, а уж они-то вообще были собраны из списанных жестянок с пробегом под три сотни тысяч километров. Возможно В. Ципулину и удалось бы довести свое творение до ума, но в том же 1937 году его арестовали, а в 1940 году выдающегося конструктора не стало.

ГАЗ-ЦАКС намного пережил своего создателя. Что удивительно - автомобиль пережил даже войну, и в 1940-1950х годах его неоднократно видели на улицах Москвы. Дальнейшая его судьба неизвестна.


ГАЗ-ГЛ1

В мае 1938 года едва не произошла катастрофа мирового масштаба: на километровой гонке в Москве со стартом с ходу Михаил Громов на подаренном ему в США автомобиле "Корд-812", не отличавшимся какими-либо отличиями от заводского, едва не побил рекорд СССР, развив скорость в 141,565 км/ч. Герою-летчику очень повезло, что он не дотянул до рекорда, хотя и совсем чуть-чуть. Кто знает, был бы он героем вообще, и летчиком в частности, случись такой казус? На мировой арене Советский итак смотрелся, мягко говоря, неказисто, а позволить заграничной технике править бал внутри нашей необъятной Родины... Политбюро такой пощечины стерпеть не могло. Угрозу, как всегда, устранили просто. Нет машины - нет проблемы, и специальным указом было запрещено использовать зарубежную технику в соревнованиях.

Опять же встала другая проблема. Как уже было замечено, занятия автомотоспортом считались едва ли не лучшим способом подготовки военных водителей (отсюда и игры с явно милитаристическим уклоном - "найди противника", "погоня за воздушным шаром" и т.д.), а какой опыт мог приобрести гонщик, управляя самодельным тихоходным автомобилем? Спортивных и гоночных автомобилей в стране не хватало, и тут уже сам Бог в лице партии велел взяться за создание такого автомобиля на зводах.

Так на Горьковском Автомобильном Завода появился ГАЗ-ГЛ1 Евгения Агитова. Работая в заводских условиях, обладая гораздо большей материальной и технической базой, нежели даже В.И. Ципулин, ГАЗ-ЦАКС которого был построен, все же, в спортивном клубе - условиях далеких от идеальных, Агитов мог создать действительно потрясающий аппарат. К его услугам были самые передовые и современные разработки.

Донором выступал уже не безнадежно устаревший ГАЗ-А, а ГАЗ-М1, серийно выпускавшийся с 1935 года, бывший, фактически, копией американского Ford-V8-40 1933 года. Однако выпуск Фордовского V-образника Газовца освоить так и не смогли, и "Эмка" комплектовалась рядным четырехцилиндровым двигателем рабочим объемом 3285 см. куб., мощность 50 л.с. при 2800 об./мин., но тоже с американскими корнями - его прообразом была силовая установка Ford-BB.

На "голую" раму ГАЗ-М1 установили обтекаемый двухместный кузов с защитным лобовым стеклом. Кстати, в вопросах обтекаемости Е. В. Агитов имел свою точку зрения, отличную от мнений Никитина, Гиреля и Ципулина. Кузов в задней части был "приплюснут" в горизонтальной плоскости, образуя широкий хвост.

Двигатель так же был основательно переработан: с увеличенной степенью сжатия, экспериментальной головкой блока цилиндров с увеличенными диаметрами клапанов, выдавал уже 65 л.с. при 3200 об./мин. "Вытащить" больше с мотора ГАЗ-М1 не удавалось никому ни до, ни после Евгения Агитова. Масса ГАЗ-ГЛ1 составляла 1000 кг.

В октябре 1938 г. испытатель А. Ф. Николаев достиг на ГАЗ-ГЛ1 средней скорости 147,84 км/ч на дистанции 1 км с хода. Но уже в 1940 году на серийном ГАЗ-11-73 с новым ряднам шестицилиндровым двигателем ГАЗ-11 объемом 3485 см. куб. удалось достичь скорость в 140,077 км/ч.

Вывод напрашивался сам собой: необходима модернизация автомобиля, что и было сделано. ГАЗ-ГЛ1 приобрел новую силовую установку ГАЗ-11, форсированную до 100 л.с. при 3600 об./мин. Но возникли другие трудности: во-первых мотор сильно грелся, а, во-вторых, аэродинамика так же требовала улучшений. Обтекаемые колпак над головой водителя, новая облицовка радиатора, аэродинамические колпаки колес позволили несколько улучшить обтекаемость машины, но масса возросла до 1100 кг. Максимальная скорость, которую удалось выжать из модифицированного ГАЗ-ГЛ1 - 161,87 км/ч. Это был самый быстрый автомобиль в Советском Союзе, но за границей еще 10 лет назад был побит порог в 350 км/ч. Возможно, результат удалось бы улучшить, но в 1941 году началась война.

Но опыты с двигателем ГАЗ-11 не пропали даром: в 1949 году на серийном автомобиле ГАЗ-12 стоял этот же двигатель, форсированный до 90 л.с. Кстати, ГАЗ-ГЛ1 - один из немногих спортивных автомобилей тех лет, доживший до наших дней. Сегодня он хранится в музее ГАЗа.

Custom Culture Magazine
Текст: Константин Костин, sovetcars.ru